На лестнице их ждала еще одна неожиданность. Узнав старого привратника, знакомого с детства, они остановились и поклонились ему, дав знак освещавшим дорогу пажам подождать. Но он прятал от них глаза, и на нем тоже была креповая повязка.
«Кто умер? — спросил себя Морган, и страшное предчувствие обожгло его сердце. — Дай Бог, не король».
Морган переступал через две ступеньки, Дункан едва поспевал за ним. Расположение комнат было известно обоим, и Морган тревожно устремился к двери короля. Она была не заперта.
Келсон сидел за письменным столом, осунувшийся, с взъерошенными волосами. Пламя свечи, стоявшей на столе, задрожало, когда открылась дверь, но Келсон этого не заметил: он что-то сосредоточенно писал, изучая лежащий перед ним на столе документ. Рядом с ним стоял Дерри и читал пергамент, заглядывая ему через плечо. У очага ждал молодой кавалер, на его плечах был один из малиновых плащей Келсона. Он потягивал горячее вино; один паж стягивал с него сапоги, другой — готовил ему завтрак.
Келсон посмотрел на дверь, и его глаза расширились, когда он увидел Моргана и Дункана. Все остальные тоже обернулись к двери; как только Келсон встал и положил перо, Дерри отошел и виновато взглянул на Моргана. Во всем — даже в том, как были расставлены свечи, — чувствовалась какая-то большая беда.
Келсон подал знак пажам и кавалерам выйти и не двигался с места, пока дверь за ними не закрылась. Только после этого он вышел из-за стола. Но все еще не было сказано ни слова; Морган вопросительно посмотрел на Дерри, потом на короля.
— Что случилось, Келсон?
Келсон уставился на свои ночные туфли, чтобы не встречать взгляда Моргана.
— Не так просто сказать все сразу, Аларик и отец Дункан. Вы лучше садитесь.
Дерри подвинул кресло, а Морган с Дунканом обменялись недоуменными взглядами. Дерри вернулся на прежнее место за стулом Келсона; мальчик произнес со вздохом, указав на лежащий на столе пергамент:
— Прежде всего вот это. Я не знаю, что там приключилось в часовне Святого Торина — Хью не вдается в детали, — но я думаю, для вас не будет неожиданностью, что оба вы отлучены от церкви.
Морган и Дункан переглянулись, и Дункан кивнул.
— Лорисом?
— Гвиннедской Курией.
Дункан сел и снова вздохнул.
— Нет, я не удивлен. Горони уж нарассказывал им сказок! Я думаю, имеется в виду, что я разоблачил себя как Дерини?
— Здесь все, — сказал Келсон, вновь указывая на пергамент.
Морган нахмурился и выпрямился на стуле, внимательно глядя на Келсона.
— Келсон, скажите же, что произошло до того, как вы получили это сообщение? Что стряслось? Почему все в трауре? Чья это голова на воротах?..
— Человека по имени Риммель, — начал Келсон, не глядя Моргану в глаза, — вы его, может быть, помните, отец Дункан…
— Архитектор моего отца, — кивнул Дункан. — Но что же он сделал? Такой казни обычно подвергаются изменники.
— Он был влюблен в вашу сестру, Аларик, — прошептал Келсон. — Он нашел ведьму где-то на холмах, чтобы навести любовные чары. Только, видимо, чары были неверно наведены, и, вместо того чтобы внушить ей любовь к Риммелю, они — убили.
— Бронвин?
Келсон слабо кивнул.
— И Кевина. Обоих.
— О Боже мой, — прошептал Дункан упавшим голосом и обхватил лицо руками. Морган непроизвольно коснулся его плеча, успокаивая, и вновь откинулся на спинку кресла.
— Бронвин умерла? От магии?
— Жерманский кристалл, — тихо ответил Келсон. — Одна бы она справилась. Ничего особенного там не было. Но здесь нельзя вмешиваться обычным людям, не Дерини. А тут появился Кевин. Это случилось два дня назад. Похороны сегодня, я бы сообщил вам, но знал, что вы уже едете сюда. Я бы только сделал ваш путь таким же мучительным, как тогда, когда умер мой отец.
Морган покачал головой, не веря случившемуся.
— Бессмыслица какая-то. Она могла бы — да… а кто эта ведьма, к которой ходил Риммель, Дерини?
— Мы не знаем точно, милорд, — ответил Дерри. — Мы с Гвидионом искали ее на холмах весь позавчерашний день и до нынешнего утра. Ничего.
— В этом отчасти моя вина, — сказал Келсон. — Я должен был получше допросить Риммеля, прочитать его мысли. Но я тогда ни о чем не мог думать, кроме…
Дверь скрипнула, и Келсон прервался на полуслове.
— Кто там?
— Герцог Яред, государь.
Келсон посмотрел на Моргана и Дункана, потом подошел к двери, чтобы встретить Яреда. Морган встал и отошел к окну, позади стола Келсона, глядя сквозь цветное стекло на утреннюю зарю. Дункан сидел в кресле, стиснув руки коленями и не поднимая глаз. Он с мукой посмотрел на дверь, услышав голос отца. Собравшись с силами, он встал и пошел навстречу.
Яред постарел на несколько лет за эти два дня. Его обычно напомаженные волосы были растрепаны, он весь поседел; тяжелый коричневый плащ подчеркивал его бледность, и морщины, избороздившие лицо, делали его еще старше.
Он встретил кроткий взгляд Дункана и вошел в комнату, стараясь сохранять достоинство в присутствии сына. Он с силой сжал ладони в бархатных перчатках.
— Я… я был с ним, когда сказали, что ты приехал, Дункан. Я не могу спать.
— Я знаю, — прошептал Дункан. — Никто бы не смог.
Келсон посмотрел через стол на Моргана, и Яред тоже взглянул на него, прежде чем снова обернулся к сыну.
— Могу ли я просить тебя об одолжении, Дункан?
— Все, что в моих силах, — сделаю, — ответил Дункан.
— Ты можешь сегодня утром отслужить по твоему брату заупокойную службу?
Дункан опустил глаза в растерянности. Видимо, Яред не знает, что он лишен права служения, что не имеет права совершать обряды. А уж теперь, когда он отлучен…
Он вопросительно посмотрел на Келсона. Тот, покачав головой, перевернул пергамент лицевой стороной вниз.
Итак, Яред не знает. И никто в Кульде не знает, кроме присутствующих в этой комнате.
Но сам-то он знает! Конечно. До официального сообщения из Дхассы с отлучением он может не считаться. Но служить-то ему запрещено. А, с другой стороны, это само по себе не лишает совершаемые им обряды законной силы. И то, что он нарушает запрет, — это уж дело его совести.
Дункан вздохнул и посмотрел на Яреда, затем ободряюще тронул отца за плечо.
— Конечно, я сделаю это, отец, — мягко сказал он. — А пока давайте пойдем к Кевину.
Яред кивнул и часто заморгал, стараясь сдержать слезы. Дункан оглянулся на Келсона и Моргана. Келсон отпустил его коротким кивком, и Дункан вышел вместе с Яредом. Дерри взглядом спросил Келсона — может ли он тоже идти, и Келсон кивнул вновь. Последовав за Дунканом и Яредом, Дерри мягко закрыл за собой дверь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
